Идея использования СПО, прежде всего, в социально-бюджетной сфере, весьма популярна во многих странах мира. В частности, ее активно обсуждали и продолжают сегодня обсуждать в РФ. Однако говорить о понятном, очевидном для всех российских граждан результате, достигнутом в этом направлении, еще, пожалуй, рано.
Сегодня без труда можно отыскать множество успешных и неудачных кейсов по построению ИКТ-инфраструктуры социального назначения на базе СПО в зарубежной практике. На примерах отечественной медицины и образования мы, пожалуй, достаточно отчетливо видим определенное снижение общественного интереса и степени “радужности” надежд, возлагаемых на СПО. Что, в частности, навевает грустные мысли по поводу многих других инфраструктурных инноваций. Но может быть это характерно не только для России?
Сразу скажем, что, пожалуй, нет серьезных оснований утверждать, что снижение интереса к теме FLOSS (Free/Libre and Open-Source Software) в социальной сфере является общей для всех мировой тенденцией.
Об этом, в частности, свидетельствуют как аналитические исследования, так и крупные инициативны государственного масштаба, вроде проекта OSEHRA, в ходе реализации которого участвующие в нем чиновники “военных” департаментов США и СПО-разработчики планируют придать новый импульс для развития достаточно “старой”, но весьма эффективной медицинской системы VistA, крупнейшей в США.
Вслед за ростом практической значимости, растет и число академических работ на темы, связанные с СПО.
Примечателен и европейский опыт, где в количественном и качественном отношении активно формируется и усложняется экосистема разработчиков СПО, постепенно растет число и емкость образующих необходимую для их работы инфраструктуру репозитариев ПО с открытым кодом, отрабатывается система выдачи сертификатов, уже сегодня служащих достаточным основанием, например, для того, чтобы очередное медучреждение в Германии могло начать безбоязненно использовать СПО в своей работе.
Все это не могло не отразиться и на росте интереса, прежде всего ИТ-специалистов, работающих в европейских клиниках, к применению FLOSS.
Об этом, в частности, свидетельствуют приведенные в таблице результаты опроса нескольких десятков специалистов, работающих в университетских клиниках Германии, Бельгии, Дании, Англии, Шотландии, Испании, Швеции и Швейцарии.
При желании, конечно же, можно легко отыскать и примеры обратной миграции к продукции Microsoft и прочих проприетарных вендоров, особенно если поставить вопрос максимально широко и не ограничиваться одной лишь темой социальной инфраструктуры. Однако общий тренд роста общественного интереса ко всему связанному с открытием кода и освобождением от “лицензионной зависимости” отрицать сегодня - дело достаточно неблагодарное даже для журналиста.
Успешные проекты по внедрению СПО в медицине известны и в России. Так о своем опыте по внедрению МИС на СПО на прошедшем в апреле Международном форуме «MedSoft – 2012» подробно рассказал Игорь Ушаков, главврач Иркутского областного клинического консультативно-диагностический центра, на базе которого 13 сентября 2011 г. в рамках частно-государственного партнерства, осуществляемого преимущественно за счет концерна "Сириус", был открыт первый в России отраслевой Центр компетенции в сфере здравоохранения.
"Наиболее дефицитным ресурсом в наши дни являются люди и надо создать все условия для обеспечения их максимальной деловой продуктивности," – справедливо полагает в связи с темой разработки и использования СПО директор Института системного программирования РАН Виктор Иванников.
В частности, “центр тяжести” расходов на поддержание СПО в работе, как известно, находится вовсе не в области цены на лицензии, а определяется техподдержкой и стоимостью дальнейшей разработки и кастомизации. В этом плане абсолютно не важно, кто именно написал исходный код. Зато очень важно найти тех, кто не только захочет, но и сможет полноценно работать с ним дальше.
На западе вопрос о FLOSS в медицине и пр. нередко сводится к проблеме самореализации заложенных в тебе программистских талантов и демонстрации их себе подобным. Причем, - часто уже после того, как большинство проблем материального плана так или иначе оказались решены.
В России же, где медики до сих пор чтят память о бескорыстном служении земских врачей - ”бессребреников”, - это пока во многом вопрос о наличии в конкретном государственном ЛПУ (или средней школе) энтузиаста, достаточно интенсивно работающего за довольно низкую зарплату. Либо же, как вариант, вопрос нахождения “через дорогу” от данного медучреждения регионального вуза, обучающего на базе СПО и обеспечивающего постоянный приток студентов-практикантов и т.п.
Впрочем, зарубежный опыт, как известно, требует адаптации. В частности, весьма сомнительным представляется упорно повторяемый многими тезис о том, что ТСО в случае для СПО всегда должно быть ниже, чем для ПО проприетарного, о чем мы еще поговорим чуть позже.
Понятно, что на емких рынках западных стран крупные вендоры будут до последнего держать высокие цены на свое ПО, что, собственно, и формирует львиную часть их доходов. Опираясь на которые они могут реализовать куда более затейливые стратегии в странах третьего мира, BRICS и прочих, ориентируясь, например, уже не столько на прибыль, сколько на долю местного постепенно растущего рынка и весьма отдаленные перспективы.
После того, как расходы на оплату труда программистов и пр. окупились, отпускная стоимость лицензионного ПО становится фактически никак не связанной с его себестоимостью. Успешно пройдя “точку безубыточности”, можно, вообще говоря, начать продавать ПО за любую цену. И, теоретически, возможно даже немного доплачивать, предоставляя всевозможные бонусы пользователям лишь для того, чтобы они им пользовались. Ведь если доходы позволяют, то почему бы не инвестировать таким способам средства в продажи, которые предстоит сделать в будущем?
Раздача грантов, придумывание всевозможных разновидностей академических лицензий, установление скидок и дополнительных условий легализации “пиратского” ПО, обеспечение на льготных условиях инфраструктурными решениями бюджетных учреждений соцсферы - все это не только и не столько элементы формирования многими вендорами своего позитивного имиджа, и даже не способ борьбы производителей лицензионного ПО за долю рынка, сколько обеспечение задела на будущее.
В этом плане, особенно показателен опыт, накопленный мировыми вендорами, работающими с образовательными учреждениями. Снижая цены на решения на 90% и более, они во многом ориентируются на то время, когда вроде бы совсем недорого обучившиеся школьники и студенты повзрослеют и выдут на рынок труда. Можно сказать, что практически каждый крупный софтверный вендор - он же и педагог, охотно, не очень дорого, а часто и вовсе бесплатно готовый обучать своим продуктам.
Довольно недальновидно в этой связи слишком уж сильно радоваться экономии от того, что, скажем, компания Майкрософт опустила в ходе информатизации российских школ цены на свои наиболее популярные лицензии до вполне доступного большинству ОУ уровня – ниже $10.
Во-первых, опыт Китая показывает что это не предел. Поставлять дистрибутивы и распечатывать лицензии можно, скажем и по $3. Во-вторых, если подумать и просчитать экономику, то, теоретически, можно эти $3 даже еще и доплачивать за то, что твое ПО взяли, делая это в целях повысить удовлетворенность пользователей.
Если, конечно, при всем при этом будет некая гарантия того, что ПО действительно начнут изучать, а не просто устанавливать на школьные компьютеры перед составлением отчетности “на самый верх”.
На фоне все новых, непрекращающихся успехов крупных вендоров на ниве госзакупок для бюджетной сферы, накопленного ими в мировом масштабе опыта ответственности и заботы о социальной сфере (а также, будущем своей компании), изобилия литературы, методик, ресурсов и всего, чего угодно ЛПУ, школам и пр., попытки позиционировать себя с ними на равных со стороны оставшихся независимыми отечественных разработчиков СПО, борющихся между собой за время от времени перепадающие им госконтракты, выглядят довольно таки неуклюже.
Стоимость услуг формируется в результате рыночного баланса спроса и предложения. Поэтому разговоры о том, что при сегодняшнем дефиците отечественных СПО-разработчиков следует говорить исключительно о прямом сопоставлении экономической эффективности свободного и проприетарного софта, закладываемого в основу всего последующего построения инфраструктуры в социальной сфере, - по крайней мере, несколько преждевременно и недальновидно.
Добиться такой сопоставимости при желании, конечно же, можно, снизив степень востребованности СПО-решений, в частности, в бюджетных учреждениях. Однако достигнуто это будет лишь ценой разрушения только начавшей формироваться в РФ экосистемы независимых СПО-разработчиков, лишающихся массы заказчиков.
Имеющий возможность свободно манипулировать ценами на относительно небольшом для него локальном рынке крупный международный вендор, ПО которого обрело популярность в России, может регулировать этот процесс, добиваясь того, чтобы его положение не выглядело как монополия со всеми потенциально вытекающими отсюда неприятными последствиями.
Демпинговое по своей экономической сущности снижение цен, может при этом быть внешне весьма привлекательно оформлено как забота о социальной сфере либо как необходимая и действенная мера для того, чтобы снизить процент “пиратства”, что весьма актуально в российских условиях.
С учетом этого, можно предположить что принятие решений исключительно на уровне “дороже-дешевле”, “больше или меньше” и т.д. плохо подходит для нынешней ситуации, а сопоставимости по порядку величины совокупных расходов на ПО – во многих случаях более чем достаточно.
Антон Степанов
— Что не так с CNews?
— Антон Степанов продолжает отрабатывать рекламное бабло.
Ну, не всем же рассказывать, какое СПО хорошее, а проприетарщина -- отстой.
после винды 8 рассказывать о том как хорошо спо становится все более не корректно, раньше яблочники были избранными, сейчас они сравняются с виндой, компы у пользователей станут иными (планшеты, смартфоны) и вопрос СПО просто канет в лету, потому как все упростится, а спо останется лишь на серверах
Отправить комментарий