«Google еще не заменил человечеству мозг»

Футурист Дон Тапскотт еще в 1998 году в своей книге «Электронно-цифровое общество: плюсы и минусы сетевого интеллекта» предсказывал, что будущее интернета – за коллективным разумом: «Интернет научит людей объединяться. Сетевой интеллект станет результатом глобального интеллектуального сотрудничества миллионов пользователей по всему миру». Через 8 лет Тапскотт, вдохновившись точностью своего прогноза, написал с Энтони Уильямсом бестселлер «Викиномика: Как массовое сотрудничество изменяет все» – о взаимодействии равных и идеологии открытого кода. Осенью этого года выходит очередная работа Тапскотта – «Макровикиномика», продолжающая бизнес-сериал о массовом сотрудничестве.

Тапскотт рассказал Slon.ru, как меняется практика массового сотрудничества сейчас, и что мешает его развитию, о том, почему у пирингового кредитования большие перспективы, и чему нужно учить детей в школе, чтобы они смогли выжить в условиях «викиномики».

– Когда вы в 90-х годах писали о цифровом обществе и сетевом взаимодействии – это было свежо. Мало кто тогда понимал, куда приведет развитие интернета и технологий. Сегодня про сетевое сотрудничество не пишет разве что ленивый. И многие начинают сомневаться, что «викиномика» как явление долговечно, а не сиюминутная мода. Много ли глобальных примеров массового сотрудничества вы вообще нашли?

– У меня нет никаких сомнений по поводу «викиномики». Оспаривать ее так же бессмысленно, как смеяться над теми, кто предсказывал крах долговой экономики. И то, и другое – свершившиеся факты. «Викиномику» же придумали не мы. Я и мой соавтор – всего лишь авторы удачного термина.

«Викиномика» существует, развивается, ее ждет еще много трансформаций, но факт остается фактом: мы ей окружены. Вы же не спорите, что мы живем в обществе потребления? Почему кто-то постоянно хочет мне сказать, что массовое сотрудничество – выдумка? В нашей новой книге – более 20 кейсов, разных моделей «викиномики», которые вышли за пределы региональных рынков и постепенно становятся глобальными. По сравнению с 2007 годом, когда вышла «Викиномика», картина изменилась заметно. Но эта экономическая модель не схлопнулась, а наоборот, эволюционировала.

– В какую сторону?

– Могу выделить два основных тренда. Во-первых, расширяется практика применения массового сотрудничества. Экспериментальные ниши сменяются большими рабочими пространствами, где взаимодействие происходит уже на промышленном уровне. Да, и раньше совместно создавали новости, редактировали учебники, писали программное обеспечение, находили лекарства и даже изучали геном человека. Но сейчас это уже не экспериментальный, а рабочий механизм, который стараются использовать не только сообщества, но и компании, научные организации.

Во-вторых, эта практика усложняется. Люди находят совершенно новые формы взаимодействия в новых областях и на своем примере доказывают эффективность совместной работы.

– Где, например?

– Один из самых моих любимых кейсов – это микрокредитование. Я разгововаривал с Мухаммадом Юнусом, идеологом микрокредитования, и он был совершенно поражен этими историями. То, что он с огромным трудом выстраивал годами, при массовом сотрудничестве получается гораздо быстрее и эффективнее. Сейчас его Grameen Bank планирует адаптировать модели сетевого взаимодействия к своим программам. А ведь его банк работает с миллионами клиентов. Интересно, после этого мне продолжат задавать вопросы о будущем «викиномики»?

– Вы пишете о сообществе Kiva.org по организации микрокредитования, которое работает от Украины до Азербайджана. Чем интересен этот пример?

– Это часть общего тренда в развитии Р2Р-кредитования. Эта модель неплохо развивается в США, но для нас был важен другой масштаб, как финансовый, так и географический. Идеальным кейсом оказалась организация kiva.org. Ее основали американцы, но работает она в развивающихся странах, например, в Эквадоре, Мексике, Уганде, а в последние два года она очень активна и на постсоветском пространстве.

Это сайт беспроцентных займов – по сути, социальная сеть для малых предпринимателей, которым нужна небольшая финансовая поддержка. Вы регистрируетесь на сайте, смотрите бизнес-истории предпринимателей с подробным описание целей кредита. Там же указана необходимая человеку сумма и объем собранных средств. Вы можете этого предпринимателя поддержать. Средства передаются региональному партнеру Kiva – микрокредитной организации, которая и доводит их до конечного заемщика. Потом заемщик поэтапно возвращает взятую в долг сумму. Это большая сеть массового сотрудничества: в ней участвуют американские организаторы, региональные представители и сами предприниматели, заинтересованные в развитии такого ресурса.

Но самое главное – каждый третий микрокредит обеспечивается теми, кто когда-то брали кредит на kiva.org сами. Это потрясающая история успеха: человек получает небольшой кредит (средний размер – около $400), рационально использует его, начинает зарабатывать и дает в долг через kiva.org другому предпринимателю. Если бы не было этого предпринимательского взаимодействия, я бы, возможно, не обратил на Kiva такого пристального внимания. Но тут классическая «викиномика»! За 5 лет через kiva.org выдали уже почти $100 млн микрокредитов.

– Тут проблема, о которой вы давно пишете: Kiva – продукт интернет-экономики. Но далеко не у всех, кому такие кредиты действительно нужны, есть интернет. Например, у бангладешских крестьян, которым помогает банк Мухаммада Юнуса.

– Проблема есть. Правда, в данном случае надо понимать, что средний размер кредита в Grameen Bank в 10 раз меньше, чем у Kiva. Бангладешским крестьянам подобный сервис вообще не нужен. Там банк Юнуса уже выстроил свои собственные сети. А вот на других территориях, куда будет выходить Grameen Bank, такие системы взаимного кредитования при его организационной поддержке могут пригодиться. Но проблема, вы правы, остается. В случае с «викиномикой» очень важны масштабы. Она по-настоящему заработает, если станет общим принципом производства продукта и услуг. Товарно-денежные отношения работают почти везде: в Уганде ли ты или в Канаде. Шансы «викиномики» на дальнейшее развитие заключаются в ее способности стать универсальной экономической моделью. Но эта универсальность возможна только при общедоступности. Каждый должен иметь средства вики-производства: доступ в интернет и технологические устройства. Я трезво оцениваю ситуацию и понимаю, что это почти нереально. Но это не означает, что общество не должно ставить перед собой такой цели.

– Цель – сокращение технологического неравенства?

– Да, я считаю, что проблема в неравенстве, в неравном доступе к технологическим средствам производства. Больше половины детей в мире никогда не пользовались мобильным телефоном – элементарным технологическим устройством, которое, в том числе, является первичным инструментом массового сотрудничества. Но с телефонами, я уверен, критический рубеж в 70% будет пройден в ближайшие 10 лет. С доступом в интернет ситуация сложнее. Мой центр New Paradigm сейчас разрабатывает долгосрочный прогноз развития интернет-доступа в развивающихся странах. Конкретные оценки озвучивать пока рано, но могу сказать, что картина неутешительная.

– Судя по вашим публикациям, вас, помимо массового сотрудничества, интересуют проблемы образования. Вы беспокоитесь, что нынешние дети не смогут быть эффективными в экономике будущего. То есть проблема не только в доступности технологий, но и в неумении ими пользоваться?

– Помимо неравенства, вторая проблема – адекватное использование тех инструментов, которые у тебя есть под рукой. Если ребенок, имея компьютер, подключенный к сети, использует его исключительно для игр – это образовательная проблема. Что скажут родители, если их чадо будет использовать вилку вместо расчески? Согласитесь, это странно. В случае с технологиями это происходит повсеместно. Потому очень важно повсеместно использовать цифровые технологии в процессе образования и воспитания детей. Я считаю, что это сравнимо с обучением азбуке. Сегодня это может показаться лишним, но уже через 20 лет ребенок будет благодарить вас за расторопность. Если подходить к интернету как к необязательному источнику информации – это одна история. Если осознавать, что это инструмент, роль которого с каждым годом будет расти, – сразу начинаешь смотреть на проблему по-другому.

Сейчас же технологическое образование находится на периферии внимания школ и родителей. И это в развитых странах. А что происходит в развивающихся? Конечно, вы скажете, что образование в таких случаях заменяет самообразование. Чему учить? Как пользоваться мышкой? На самом деле, речь о другом: молодой человек должен с детства понимать принципы и этику интернет-сотрудничества, уметь пользоваться не только развлекательными, но и социальными сервисами.

– Многие, наоборот, считают, что популярность новых технологий и интернета – большая проблема. Люди, и дети в том числе, меньше читают, больше отвлекаются, внимание становится рассеянным, и т.д.

– Это старый аргумент, зря вы его привели – он давно не работает. Дети цифровой эпохи будут точно эффективнее, чем их родители. Технологии тренируют мозг лучше, чем книги. Книга – это один информационный поток. Современные технологии позволяют получать несколько информационных потоков одновременно. Это совершенно другая рабочая память мозга, совершенно другие скорости переключения с одной задачи на другую.

В последние 3 года я изучаю современное поколение столь же тщательно, как и сетевое взаимодействие. New Paradigm уже давно проводит массовые опросы детей и их родителей в США и Западной Европе. Есть смешной факт: 10-летние дети, у которых уже есть своя электронная почта, в подавляющем большинстве случаев решают предложенные нами математические задачи быстрее тех, кто электронной почтой не пользуется. Казалось бы, в чем связь? Но она есть. И заметьте, для того, чтобы дать ответ, у опрошенных детей не было возможности залезть в Google. То есть он еще не заменил человечеству мозг, как многие считают.

Select rating Бред Скучновато Нормально Интересно Гениально!

Пока без оценки