Правоохранители в социальных сетях

Совсем недавно отечественные СМИ всколыхнуло сообщение о том, что прокуратура инициировала проверку «одной из популярных социальных сетей» на предмет «экстремизма». «ВКонтакте»? — подумали журналисты. «Ну что вы! Никакого аврала! Мы постоянно сотрудничаем», — ответили им.

Поводом для шума стало интервью, данное агентству «ИТАР-ТАСС» начальником управления Генпрокуратуры по надзору за исполнением законов о федеральной безопасности, межнациональных отношениях и противодействии экстремизму Вячеславом Сизовым.

Сизов говорил о социальных сетях вообще, упомянув одну из них, в которой зарегистрировано уже шестьдесят миллионов пользователей. Под такое определение попадала только сеть «ВКонтакте», и многие почему-то решили, что слова о проверке относятся именно к ней. Вскоре последовало опровержение заместителя генерального директора социальной сети Ильи Перекопского, который заявил, что «проверка ВКонтакте» со стороны правоохранительных органов никогда и не прекращалась: заявки из правоохранительных органов обрабатываются службой безопасности сайта «в штатном режиме».

Чтобы узнать, о какой именно социальной сети шла речь, придётся, видимо, ждать результатов проверки. Впрочем, интервью Сизова само по себе интересно: ведь речь в нём идёт о распространении «экстремизма» в интернете, а также ответственности за такие действия. Давайте посмотрим, как отечественных интернетчиков сейчас привлекают к ответственности «за экстремизм»…

Понятие «экстремизм» определено в законе «О противодействии экстремистской деятельности», всего он предусматривает тринадцать её форм — от насильственного изменения основ конституционного строя до финансирования экстремизма. При этом за некоторые из составляющих «экстремизма» предусмотрена не уголовная, а административная ответственность, например, за демонстрацию нацистской символики. Известная ст. 282 УК говорит о «возбуждении ненависти либо вражды», а также «унижении достоинства человека либо группы лиц» — такой конструкции в определении «экстремизма» просто нет.

К сожалению, для большинства наших сограждан «закон» — это Уголовный кодекс. А ведь, помимо ст. 20.3, предусматривающей ответственность за демонстрацию нацистской символики, в КоАП есть ещё и ст. 20.29, карающая за «массовое распространение экстремистских материалов, включённых в опубликованный федеральный список экстремистских материалов, а равно их производство либо хранение в целях массового распространения».

Распространено мнение о том, что хранить такие материалы запрещено вообще, но, как вы видите, запрет касается только хранения в целях распространения, которое должно быть «массовым». Что понимается под «массовостью», в законе не раскрывается. Если такие материалы распространяются через интернет и при этом распространение не сопровождается «разжиганием розни» или «унижением достоинства», то теоретически привлечь человека можно только по этой статье. Вдобавок ответственность по ней возможна, только если соответствующие материалы внесены в «список», а если не внесены, то логично, их сначала надо туда внести, а только потом наказывать за распространение.

И тут нас ждёт первый сюрприз борьбы с экстремизмом: ст. 282 может получить любой человек, выложивший в Сеть что-то, хоть отдалённо напоминающее «экстремистский материал», независимо от того, включён он в «список» или нет. Свежий пример — уголовное дело, возбуждённое за размещение видеоролика в том самом «контакте». Случаи такие происходят постоянно, при этом Сеть одни следователи рассматривают как «публичное место», а другие — как «средство массовой информации».

Есть и более вопиющие примеры. Может быть, с интернетом действительно связана какая-то неоднозначность. Но вот с тем, что распространение печатных изданий, внесённых в «список», — это не преступление, а административное правонарушение, спорить трудно. А никто и не спорит, следствие просто молча возбуждает дело по 282-й статье и не заморачивается такими тонкостями. В Брянске через суд успешно прошло дело, возбуждённое за продажу «не менее пяти экземпляров» фильма, внесённого в «список». Здесь под сомнением даже факт административного правонарушения: пять дисков никак не тянут на «массовое распространение». Но препятствием это, разумеется, не стало, как и ещё в одном деле, возбуждённом в Омске. Бывают случаи, когда за выложенные файлы привлекают именно по КоАПу, но они редки.

Если же мы перейдём от административной ответственности к уголовной, то и тут обнаружатся сюрпризы. Выше уже было сказано о том, что интернет рассматривается в одних случаях как «средство массовой информации», а в других — действия в Сети считаются совершёнными «публично». Разгадка проста: только такие действия попадают под 282-ю статью. Вот в это прокрустово ложе «органы» и укладывают интернет в каждом конкретном случае.

Существует множество определений, касающихся отнесения сайтов к средствам массовой информации. Последнее из них появилось совсем недавно и исходило от Верховного суда, который разъяснил основные вопросы, встречающиеся при применении закона о СМИ. Позиция Верховного суда сводилась к тому, что владельцы сайта, не зарегистрированного в таком качестве, ответственность «на правах СМИ» нести не могут. Кроме того, Уголовный кодекс содержит в ст. 3 норму, запрещающую применение уголовного законодательства по аналогии: то есть если сайт соответствующим образом не зарегистрирован, то по закону его владельцев привлечь к ответственности в этом качестве нельзя.

Но ведь привлекают, рассматривая сайт как «электронное средство массовой информации». А во многих случаях обвиняют по двум критериям: и как СМИ, и за «действия, совершённые публично», с запасом, так сказать. Дело в том, что суд не может расширить объём предъявленного обвинения, а вот исключить оттуда излишне вменённое вполне может. Вот и вписывается в формулировку обвинения всё подряд, пусть суд исключает…

Однако более красноречивыми примерами являются те случаи, когда интернет не рассматривается как СМИ. Например, история с попыткой привлечения к ответственности за мат в своём «Живом журнале» известного дизайнера Артемия Лебедева. Попытка была сделана некоей «инициативной группой проекта «Волгоградский прорыв»», которая решила побороться за нравственность «уютной жежешечки» просто и безыскусно: послав в прокуратуру заявление о том, что по адресу tema.livejournal.com нарушается закон.

Закончилась вся эта борьба в милиции, откуда заявление было послано из прокуратуры. В феврале этого года Лебедев опубликовал в своём блоге милицейское постановление об отказе в возбуждении уголовного дела: по мнению его авторов, никакого состава преступления в действиях блогера не содержится. Связано это с тем, что сайт livejournal.com расположен вне российской юрисдикции «и не является официальным сайтом какого-либо из официальных и зарегистрированных СМИ на территории РФ».

Что же это получается? Когда нужно привлечь кого-нибудь «за экстремизм», то сайт с лёгкостью приравнивается к средству массовой информации. А вот когда нужно, оказывается, что и не СМИ он вовсе... Да, вот так, всё правильно.

Ещё одна неоднозначность связана с трактовкой понятия «публичность». В текстах законодательных актов это понятие употребляется в двух значениях. Во-первых, «публичными» называются действия, совершённые в месте, в котором присутствует неограниченный круг лиц. Например, в 4-й части Гражданского кодекса при описании способов использования произведения «публичное исполнение» связывается именно с местом, открытым для свободного посещения. В таком же значении употреблено это слово для обозначения «публичного мероприятия» в законе «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях», «публичных слушаний» в законе «Об общих принципах организации местного самоуправления» и так далее. Но в то же время в других нормативных актах, посвящённых в основном «публичному раскрытию информации», понятие «публичность» означает просто доступность неограниченному кругу лиц, в том числе опубликование в средствах массовой информации и интернете. Естественно, борцы с экстремизмом предпочитают второй вариант…

Интернет, как хранилище информации, очень удобен для подобной борьбы. Всё, написанное в нём, может храниться неограниченно долгий срок и всегда доступно для поиска. При таких условиях выявлять «преступников» из числа школьников, выложивших в Сеть крамолу, или каких-нибудь «родноверов» становится сплошным удовольствием.

По утверждению Сизова (из интервью), «на сегодняшний день в производстве следственных органов находятся десятки уголовных дел о размещении в интернете материалов, направленных в основном на возбуждение расовой, национальной или религиозной ненависти и вражды». Бороться с настоящей преступностью гораздо менее выгодно.

Select rating Бред Скучновато Нормально Интересно Гениально!

Пока без оценки