По мнению заместителя председателя правительства России Сергея Иванова, IT-индустрия в нашей стране пострадала от кризиса меньше прочих. Причина вот в чем: "эта отрасль инновационная, основанная на интеллекте, и не требует большого количества занятых". Так, во всяком случае, цитирует вице-премьера РИА Новости.
Этот тезис вызвал дискуссии IT-специалистов. Как же так? IT-бюджеты компаний резко уменьшаются, зарплаты падают, идут сокращения штатов. На самом же деле высказывание г-на Иванова как раз вполне понятно. Конечно, на месте г-на Иванова правильно было бы подкрепиться статистическими данными. Но с этим у нас, как известно, трудности – рынок непрозрачен, а государственную статистику эффективной назвать трудно. Что ж, попробуем и мы разобраться с вопросом на качественном уровне.
Да, IT-отрасль пострадала, но существенно меньше остальных. Ведь все познается в сравнении. И самое главное – какие бы проблемы у IT-отрасли ни были, они, с точки зрения государства, совсем не критичны. Тут можно добавить "к сожалению", но это так.
Давайте посмотрим на положение IT-дел в мировом масштабе. Показатели мировых лидеров за последний квартал 2008 года (когда кризис уже бушевал) демонстрируют, что их бизнес чувствует себя совсем неплохо. Почти у всех – хоть и небольшой, но рост доходов, прибыльность сохраняется, причем у некоторых – просто фантастическая. Конечно, лидеры – это еще далеко не вся отрасль, но все же хороший индикатор для ситуации в целом.
Давайте теперь посмотрим на российские дела. Но тут нужно сначала ответить на вопрос: а что такое – IT-отрасль (или IT-рынок)? Традиционно мы его оцениваем с точки зрения взаимоотношений "поставщик-потребитель" и, соответственно, измеряем в объемах продаж продуктов и услуг. А раз так, то далее следует логический вывод: IT-отрасль есть сообщество IT-поставщиков, или, другими словами – IT-бизнес, IT-поставщики.
Но лишь одна точка зрения (навязанная нам теми же IT-поставщиками и обслуживающими их экспертами в лице IDC, Gartner и пр.) на понятие "IT-отрасль". Но к оценке национальной IT-отрасли можно подойти совсем иначе: какой объем продукции производится ею внутри страны? Или так: сколько людей работает в IT-отрасли, и сколько они совокупно зарабатывают денег?
Вообще говоря, вторая постановка вопроса с общегосударственной точки зрения является наиболее важной. Если посмотреть на комплексные оценки дел, то нетрудно заметить, что в России они почему-то сводятся исключительно к денежным выражениям, причем очень часто никто не может понять (и объяснить) – какое содержание скрывается за называемыми аналитиками суммами. А вот в США наиболее часто используемый показатель экономической ситуации – это рабочие места в стране.
Добавочная стоимость в IT-индустрии создается не только IT-компаниями, но и IT-службами компаний, которые являются заказчиками, потребителями IT. С точки зрения конечного бизнес-пользователя, его собственное IT-подразделение является таким же IT-поставщиком, что и внешняя фирма. Вопрос в том, как соотносятся объемы добавленной стоимости между внутренними и внешними IT-поставщиками.
Международные исследователи IT-рынка этот вопрос откровенно игнорируют, делая акцент исключительно на внешнем IT-бизнесе. Но давайте посмотрим на реальное положение дел. По данным исследования АП КИТ, еще в конце 2007 года в России трудилось от 800 тыс. до миллиона IT-специалистов. Из них лишь 30% - в IT-компаниях, а остальные – в организациях-заказчиках (в большинстве своем – это эксплуатация IT). Даже если считать, что в специализированных IT-фирмах производительность выше, чем во внутренних IT-отделах, то все равно получается, что клиенты производят весьма существенную долю национального валового IT-продукта.
Так что говоря об IT-отрасли, нужно иметь в виду не только IT-бизнес (поставщиков), но и ее важнейший сегмент – внутренние IT-отделы компаний-клиентов. Правильность такого подхода очень хорошо видна, если обратиться к вопросу подготовки IT-специалистов. Вполне понятно, что та же высшая школа учит студентов для обеих частей рынка (хотя иногда из дискуссий по этому вопросу складывается впечатление, что вузы работают исключительно на IT-компании), а сам рынок IT-труда являются единым – люди постоянно мигрируют между IT-отделами различных компаний и IT-компаниями.
Теперь вернемся к высказываниям господина Иванова. Вполне понятно, что, говоря о российской IT-индустрии, он имел в виду то, что производится внутри страны, и тех людей, которые работают здесь же. Не требует также особых доказательств, что наша отечественная IT-отрасль – это сервисный, а не продуктовый рынок. Внутри страны IT-продуктов мы производим немного, в основном, это делают разработчики ПО, которых, по разным оценкам, в стране от 20 до 40 тыс. человек (автор имеет в виду не просто программистов по специальности, а тех, кто работает в компаниях, производящих софт – Ред.). В масштабах страны это немного.
Если же говорить о кризисе, то нужно отметить, что сервис, по своей сути, - более жизнеспособный бизнес, чем производство. От покупки нового оборудования клиент может отказаться, а от технического обслуживания - нет.
Вывод из всего этого можно сделать следующий. Да, спад в российской IT-отрасли есть, но проблем тут действительно гораздо меньше, чем в других отраслях и в экономике в целом. Массовых увольнений нет, зарплата упала, но до дна еще очень далеко. Ситуация в автопроме, металлургии, да и в тех же банках гораздо тяжелее.
К тому же, к проблеме кризиса нужно ведь еще подходить с точки зрения оценки "социальной напряженности", что сегодня руководство страны волнует гораздо больше, чем собственно экономика. Можно не сомневаться, что со стороны IT-отрасли такая угроза минимальна. Трудно себе представить ситуацию, чтобы сотрудники IT-компаний вышли на улицы с массовыми протестами, перекрыв в Москве, скажем, улицу Селезневскую или Крылатские Холмы.
Автор достаточно далёк от темы.
Особенно в этом: